"Фамилию мне дал утес на Ланжероне"

Неуемный темпераментный нрав Утесова с юношеских лет не вписывался в общепринятые каноны. Так, первые строки биографии, где необходимо указывать образование, Леонид Осипович обычно пропускал, начиная сразу с работы. Уже в четырнадцать лет он играл в разных оркестрах на скрипке, ничуть не смущаясь, пел на улицах под гитару, в пятнадцать выступал в цирке на кольцах и трапеции. Родители, пытаясь наставить сына на путь истинный, отправили его в Херсон к родному брату отца. Но торговать скобяными товарами Лене не очень-то хотелось. И к двадцати годам он успел побывать почти во всех крупных городах Украины -- с театрами и балаганами. Однажды известный одесский артист Скавронский, с которым Леня играл скетч, посоветовал партнеру выбрать сценический псевдоним.

"Я решил взять себе фамилию, которой никогда еще ни у кого не было, то есть просто изобрести новую, -- писал потом артист. -- Естественно, что все мои мысли вертелись около возвышенности. Я бы охотно стал Скаловым, но в Одессе уже был артист Скалов. Тогда, может быть, стать Горским? Но был в Одессе и Горский. Был и Горев, и Горин -- чего только не было в Одессе! Но, кроме гор и скал, должны же быть другие возвышенности. Холм, например. Может быть, сделаться Холмским или Холмовым? Нет, в этом есть что-то грустное, кладбищенское -- могильный холм... Что же есть еще на земле выдающееся, мучительно размышлял я, стоя на Ланжероне и глядя на утес с рыбачьей хижиной. Боже мой, подумал я. Утесы, есть же еще утесы!"

Много позже, сетуя на "невезение" с датой рождения, он писал знакомому: "Живу я в нюансе "piano", футбол смотрю по телевизору и считаю, что так удобнее. Радуюсь победам и огорчаюсь поражениям... Я считаю, что родился 22 марта, энциклопедия считает, что 21-го. Она -- энциклопедия, и ей видней..."

Свой путь в большое искусство Утесов начинал в театрах Кременчуга, Одессы, Херсона. Вскоре он уезжает в Александровск (ныне Запорожье) и поступает в передвижной театр, в труппе которого работала ставшая впоследствии его женой Елена Ленская (супруги прожили вместе без году... полвека). В 1916 году в Одессе, где супруги тогда жили и работали в Ришельевском театре, у них родилась дочь Эдит.

За заслуги в создании киноленты "Веселые ребята" Утесову подарили... фотоаппарат

Популярный артист снимался во многих кинофильмах. Естественно, сразу же вспоминаются "Веселые ребята" и "Концерт -- фронту", где Утесов исполнил песню-новеллу "Одессит-Мишка". Мало кому известно о том, что "Веселые ребята" родились непосредственно из очередного спектакля утесовского теаджаза "Музыкальный магазин". Главным героем ее оставался Костя Потехин, правда, из крестьянина-единоличника он превратился в фильме в колхозного пастуха (дань времени или любимая профессия отца народов -- через несколько лет появится фильм "Свинарка и пастух"). "Несмотря на то, что я изображал пастуха, этот литературный бугай был мне антипатичен", -- вспоминал Утесов.

Но не только этот бугай был антипатичен Утесову, не устраивал его и весь текст песен уже почти отснятого фильма. Вернувшись в Москву после натурных съемок в Гаграх, Утесов тайно от всех встретился с В.Лебедевым-Кумачом и попросил его "написать стихи, которые соответствовали бы характеру Кости Потехина..." И тот написал ставшие знаменитыми слова "Марша веселых ребят".

Попытка режиссера Григория Александрова "обновить" фильм в конце 50-х годов оказалась неудачной. Впрочем, это обновление состояло лишь в том, что фильм (не только без согласия, но и без ведома Утесова) был частично переозвучен -- песни Кости Потехина вместо Утесова исполнял Владимир Трошин. Знаменитый композитор Никита Богословский тогда писал: "И потерял этот фильм (после "обновления". -- Авт.) очень большую долю тепла и обаяния..." Вернуть ленту в первозданное состояние решительно и безоговорочно потребовали зрители и добились своего.

А сразу после выхода на экран успех фильма превзошел все ожидания. После правительственного просмотра фильм "Веселые ребята" получил высокую оценку сильных мира сего. На Западе его успех был ошеломляющим. Что же касается Александрова, то, видимо, известный режиссер ревновал к Утесову Любовь Орлову, которую именно Утесов привел на съемочную площадку.

После просмотра фильма "Веселые ребята" Чарли Чаплин писал: "До "Веселых ребят" (за рубежом лента демонстрировалась под названием "Москва смеется". -- Авт.) американцы знали Россию Достоевского. Теперь они увидели большие перемены в психологии людей. Люди смеются. Это большая победа. Это агитирует больше, чем доказательство стрельбой и речами".

В 1934 году лента получила премию на Венецианском международном кинофестивале. Во время премьеры фильма в Москве Утесов был в Ленинграде. "Получив "Правду" и "Известия", я с интересом стал читать большие статьи, посвященные "Веселым ребятам", -- писал Леонид Осипович, -- и не мог не удивиться. В обеих статьях были указаны фамилии режиссера, сценаристов, поэта, композитора, всех исполнителей, даже второстепенных ролей и не было только одной фамилии -- моей. Будь это в одной газете, я бы счел это опечаткой, недосмотром редактора, но в двух, и центральных, -- это не могло быть случайностью..."

Это действительно не было случайностью. Вскоре на праздновании пятнадцатилетия советского кино заслуги создателей "Веселых ребят" были отмечены следующим образом: Григория Александрова наградили орденом Красного Знамени, Любовь Орлова получила звание "Заслуженная артистка", а Леониду Утесову подарили... фотоаппарат (да и то после тщательных разбирательств в так называемой лояльности).

Подобных примеров можно привести немало. Вспомнить хотя бы тот факт, что звание народного артиста СССР Утесову присвоили лишь в 70 лет -- и это при многолетнем всенародном признании! В какой-то мере объяснение этому можно найти в воспоминаниях Аркадия Райкина: "Хорошо помню свой давний разговор с одним из "руководителей искусства". Он, будучи весьма в миролюбивом настроении, попросил меня объяснить, что такое эстрада и с чем ее едят... Услышав имя Утесова, он неожиданно побагровел и ударил по столу кулаком: "Об этом проходимце ты мне ни слова не говори!" Разумеется, я выразил удивление, почему вдруг любимец народа вызывает у него такую ярость. То, что он мне ответил, было до такой степени за гранью здравого смысла, что я бы и не поверил, если бы не услышал своими ушами: "Утесов хотел на автомобильной камере Черное море переплыть, удрать в Турцию".

Я сначала даже не нашелся, что сказать. Но передо мной вроде бы не сумасшедший сидел. Во всяком случае, человек при должности и не маленькой". После убедительного возражения Райкина его собеседник сказал: "Ты правду говоришь? Если это правда, мы пересмотрим к нему свое отношение".

В НКВД на артиста завели "дело"

Особое место в творческой биографии Утесова занимает тот период, когда он выступал в роли куплетиста, именно в этом жанре артист приобрел славу одного из лучших исполнителей. Поэтому когда в 1923 году репертуарный комитет принял постановление о категорическом запрещении "акцентированного исполнения куплетов", в журнале "Жизнь искусства" появилась заказная статья А.Меньшего "Уберите!", прямо указывавшая адресат: "Довольно Утесова. Уберите!"

"Закодированное" название вышеупомянутого постановления расшифровывалось абсолютно однозначно: запретить исполнение еврейских рассказов и куплетов -- очень популярного в те годы эстрадного жанра. Как отмечают специалисты, это был первый в истории советского искусства случай законодательного уничтожения целого творческого направления.

Но благодаря многогранности своего таланта Утесов уцелел на сцене. А вскоре его незаурядные дарования раскрылись в джазе. Однако "неистовые ревнители" классовой идеологии, окрестившие американский джаз музыкой толстых, стали преследовать Утесова. Его называли рвачом от музыки, позже -- отцом "буги-вуги". Конечно, сейчас это вызывает лишь смех на устах, а тогда все было иначе.

Не так давно стало известно, что в сейфах НКВД хранилось "дело Утесова" -- черновые разработки, которые в любую минуту могли бы быть использованы.

На банкете у Сталина спасенные челюскинцы плясали в унтах на столах

В 1928 году Леонид Осипович исполнил главную роль в спектакле Ленинградского театра сатиры "Республика на колесах", где он впервые спел песню "С одесского кичмана". После этого включил песню в первую программу своего джаза. Блюститель революционной морали начальник реперткома Комитета по делам искусств Платон Михайлович Керженцев вызвал артиста, предупредив его: "Утесов, если вы еще раз где-нибудь споете "С одесского кичмана", это будет ваша лебединая песня".

В 1935-м Утесова пригласили на прием в честь спасшихся челюскинцев, устроенный Сталиным в Георгиевском зале. После того как певец исполнил "приличную" песню "Осенний пруд", вдруг за кулисы пришел военный в форме с тремя ромбами на петлицах: "Товарищ Утесов, пожалуйста, спойте "С одесского кичмана". Утесов извинился, объяснив, что эту песню он уже не исполняет. Через несколько минут военный вернулся с той же просьбой. И снова последовал отказ. В третий раз военный был еще настойчивее: "Пожалуйста, товарищ Сталин просит".

Позже Утесов вспоминал: "Когда я закончил петь, он курил трубку. Я не знал, на каком я свете. И вдруг он поднял свои ладони. И тут они -- и этот, с каменным лбом в пенсне, и этот, лысый в железнодорожной форме, и этот, всесоюзный староста, и этот, щербатый в военной форме с портупеей, начали аплодировать бешено, как будто с цепи сорвались. А наши герои-полярники в унтах вскочили на столы (честное благородное слово, вскочили на столы!) -- тарелки, бокалы полетели на пол. Три раза я пел в этот вечер "С одесского кичмана".

Через несколько дней Утесов встретил на улице Керженцева и не удержался: "Знаете, Платон Михайлович, я днями исполнял на концерте "С одесского кичмана" и даже три раза на бис". Керженцев заявил, что Утесов может считать себя безработным. И тут неунывающий одессит заметил, что пел он по просьбе Сталина...

"Пресса бывает не только желтой, но и рыжей"

В 1967 году мне посчастливилось видеться и общаться с Леонидом Осиповичем Утесовым. Тогда у причала старого Одесского морвокзала отшвартовался новенький, совершивший первое плавание вокруг Европы океанский лайнер "Тарас Шевченко". Мой отец, корреспондент областной газеты, готовил об этом материал, и я напросился к нему в спутники. Когда мы находились на борту судна, абсолютно случайно выяснилось, что в числе пассажиров, совершавших круиз, были Леонид Утесов и его дочь Эдит. Об этом нам сообщил "король оперетты" Михаил Водяной, который пришел повидаться с коллегой и другом.

В моей памяти Утесов остался веселым, постоянно отшучивающимся добряком. Навсегда запомнилась история, рассказанная им при той встрече:

"Я тоже был нештатным корреспондентом газеты в Ленинграде в начале двадцатых годов. Бывал даже на редакционных совещаниях, летучках. Какие страсти там накалялись!

Однажды случилась любопытная история. Фельетонист Леня Радищев написал довольно едкий материал -- не понравилось ему что-то в моем репертуаре. Я пришел в редакцию, чтобы разобраться, и после бурного диалога пригласил своего юного рыжеволосого оппонента в Свободный театр, пообещав ему новую программу. И действительно, одна реплика там оказалась совсем новой. Подмигнув огневолосому фельетонисту, который сидел в первом ряду, я изрек: "Есть пресса желтая, а есть еще и... рыжая". И сделал в сторону своего обидчика широкий жест. В антракте мы окончательно помирились".

Невзирая на трудности и невзгоды, Леонид Осипович всегда был жизнерадостным и жизнелюбивым человеком. Да и в старости, пережив смерть любимой жены и единственной дочери, выступал, шутил до последних своих дней.

На Утесова не повлияли ни Москва, ни Питер, в которых ему довелось работать и жить, ни многочисленные гастрольные поездки. Он остался настоящим одесситом.

В конце марта на его малой родине состоится Международный джазовый фестиваль памяти Л.Утесова. Хочется верить, что это таки да будет настоящий праздник!

Александр ЛЕВИТ
"ФАКТЫ" (Одесса)